Глава Толдот

                    Яаков в одежде Эйсава

Глава Торы «Толдот», читаемая на этой неделе, рассказывает также, о событиях, связанных с рождением Яакова, продажей Эйсавом первородства и благословением Ицхака. Когда Ицхак захотел дать своему первенцу Эйсаву последнее благословение, Яаков в полной мере осознал далеко идущие последствия этого благословения для того, кто его получит, а также для его потомков и наследников. Одевшись в одежду Эйсава, он хитростью убедил своего отца Ицхака, что он и есть Эйсав, и получил его благословение. Из этого эпизода мы можем извлечь жизненно важный урок и наставление, как себя вести в повседневных делах. Наше отношение к еде, питью и другим материальным делам должно нести в себе элемент «хитрости» и «обмана». Хотя еврей, как любой человек, ест, пьет, занимается делами и т.д., он должен рассматривать эти виды деятельности как «одежду Эйсава». Когда он надевает ее – он похож на Эйсава. Когда еврей ест или занят делами, его еврейство не очевидно. Но под прикрытием любой повседневной деятельности (это и есть «одежда Эйсава») живет Яаков – суть еврейства. Подлинное намерение еврея – это служение Б-гу посредством даже самых обычных дел. Еда — произнести полагающиеся благословения, осознавать, что пища даст ему сил и энергию, которую следует направить на исполнение заповедей и изучение Торы. Торговля —  вести дела честно, отделять десятину и всегда верить, что все доходы предопределены Творцом, а деньги, добытые не честным путем, достанутся врачам и адвокатам.  Внешние физические действия ни в коей мере не являются его целью! Есть известный рассказ о том, как знаменитый праведный рабби Шмуэль из Любавичей разрешил спор двух своих сыновей. Суть спора: отличаются ли друг от друга «обычные телесные повседневные дела» еврея и иноверца. Услышав, о чем они спорят, рабби Шмуэль позвал слугу – простого, неграмотного еврея по имени Бенцион – и в присутствии сыновей спросил его:– Ты ел сегодня? – Да, ел. – Хорошо ел? – продолжал рабби Шмуэль.– Что значит «хорошо»?  Мне хватило – и слава Б-гу, – ответил Бенцион. – Для чего ты ешь? – спросил Ребе. – Чтобы жить. – А для чего ты живешь? – спросил, наконец, Ребе. – Чтобы я мог быть хорошим евреем и исполнять Волю Б-га, – Бенцион вздохнул, произнеся последние слова. Рабби Шмуэль поблагодарил его и попросил прислать Ивана – русского дворника, хорошо знающего идиш. Когда тот пришел, Ребе задал ему те же самые вопросы: – Ты сегодня ел? – Да. – Хорошо ел? – Да. – А для чего ты ешь? – Чтобы жить. – А зачем ты хочешь жить? – спросил, наконец, рабби Шмуэль.– Да чтобы водку пить и закусывать, – ответил Иван.  Рабби Шмуэль отпустил Ивана и обратился к сыновьям: «Теперь вы видите, что еврей по самой своей природе ест, чтобы жить, и живет, чтобы быть хорошим евреем и делать угодное Б-гу. И при этом еще тяжело вздыхает: «Искренне ли я живу только для Б-га?» Другие живут, чтобы выпить водку и закусить, с восторгом думая о своих плотских удовольствиях – пределе их мечтаний». Повседневные заботы соблюдающего Тору еврея есть некая «хитрость», «одежды Эйсава», ибо в глубине души он желает совершенно другого, – вовсе  не плотские удовольствия Эйсава.

Глава «Толдот», читаемая на этой неделе, завершает рассказ о жизни Авраама — первого еврея и праотца нашего народа. В Божественном Откровении, данном Аврааму относительно судьбы его потомков — еврейского народа, — можно выделить три важных положения: 1) «…Твои дети  пришельцами будут в стране чужой». 2) Утешением служило лишь то, что Вечный Завет, заключенный между Б-гом и Авраамом, гарантировал выживание нашего народа в любых обстоятельствах и во все времена. 3) Обещание вечной жизни для нашего народа, имело силу лишь при условии, что мы будет следовать Б-жественным заповедям, что с рождения будем беречь кровную связь с Б-гом — связь, запечатленную не только у нас в душе, но и на нашей плоти, через брит-мила (обрезание), посвящая тело и душу Б-гу исполнением законов Его Торы и заповедей. Все понимают, что слова Б-га о потомках Авраама, которые «будут пришельцами в стране чужой», сбывались в истории на каждом этапе нашего изгнания, в том числе и в наши дни. Правда, в последнее время многие евреи пытаются доказать, что страны, в которых они живут, — для них родные и что они не чувствуют себя в них пришельцами, но мы, к сожалению, слишком хорошо знаем, что периодически складываются обстоятельства, свидетельствующие: евреи действительно «пришельцы в стране чужой». Истинность второго аспекта Б-жественного пророчества — в том, что еврейский народ выживет, невзирая на все испытания, — не вызывает сомнений. Можно лишь изумляться, что величайшие империи и цивилизации — Персия, Греция, Рим, СССР — рассыпались в прах, а маленький еврейский народ, рассеянный среди других народов, — «пришелец в стране чужой» — по-прежнему жив. А вот третью часть Божественного Откровения Аврааму — причину этого чудесного выживания нашего народа — многие не хотят признавать. Когда возникают проблемы ассимиляции, смешанных браков и т.д., предлагаются любые решения. Основной фактор, сохраняющий нас как единый народ, основной источник нашей уникальной силы — это не особые физические или умственные способности, не язык и не обычаи в общепринятом смысле этого слова — все это много раз менялось на протяжении столетий. Основной фактор, который во все времена в рассеянии объединял и объединяет наш народ, — это Тора и заповеди, наш Завет с Б-гом, наш образ жизни, который всегда оставался неизменным, где бы ни жили евреи.

               Кукареку в синагоге на Йом-Кипур

Евреи живут в разных местах. Даже в таких, где в течении всего года не набирается «миньян» на молитву. Такие евреи едут на праздники в ближайший город, чтобы на праздник помолиться в миньяне. Так и в тот год, на Йом-Кипур в синагоге рабби Леви-Ицхака из Бердичева собралось множество местечковых евреев. В тот Йом-Кипур рабби Леви-Ицхак вёл все молитвы сам. На его лице была обозначена большая тревога. В воздухе синагоги витало такое напряжение, что казалось, что его можно ножом разрезать. Святой день приближался к концу. Вот уже звучит последняя молитва «Неила», а лицо у рабби Леви-Ицхака продолжает быть таким же озабоченным, как и в начале дня.

Вот уже и последняя молитва на исходе. Народ в синагоге громко произносит фразу принятия на себя Ярма Небес: «Слушай, Израиль! Г-сподь Б-г твой, Г-сподь один!» и готовятся услышать звуки трубления в шофар. И вдруг… Посреди всей этой торжественности и строгости раздался крик: «Кукарекуууууу!!!»

Все посмотрели вокруг и увидели, что посреди синагоги стоит какой-то местечковый паренёк и кричит во весь голос «Кукарекуууу!!!»

Все начали одёргивать его! Мол, побойся Б-га! Йом-Кипур на дворе, а ты такое вытворяешь в синагоге!

Рабби Леви-Ицхак вдруг заулыбался и начал трубить в шофар, возвещая этим звуком об окончании святого дня. Закончив молитву, он подошёл к кричавшему пареньку и попросил его рассказать всем, почему он так поступил? Заикающимся от испуга голосом паренёк начал рассказывать:

— Я живу в такой-то деревне. Родители мои настолько бедны, что не смогли платить за моё обучение и я даже не умею читать! С утра и до вечера я работаю, чтобы помочь родителям. Я слежу за домашней птицей. Занимаясь этим, я хорошо научился подражать кукареканью петуха.

Придя вчера в синагогу в этот святой день, я чувствовал себя подавлено. Все вокруг молятся а я даже читать не умею. В конце концов я сказал Всевышнему: Владыка мира! Вот, я простой еврей, стою перед Тобой и даже не могу помолиться Тебе так как не умею читать. Но я умею красиво кукарекать! Давай, я для Тебя прокукарекаю, а Ты зачтёшь мне это, как будто я молился! Так я и сделал!

Паренёк закончил свой рассказ.

Рабби Леви-Ицхак обнял паренька и сказал, обращаясь ко всем присутствующим:

— Знайте же! В этот Йом-Кипур на Небесах возникла реальная и очень тяжкая угроза всему еврейскому народу! Весь день я стараюсь переломить чашу весов, но у меня ничего не получалось. И только это искреннее от всего сердца кукареканье смогло переломить весы в нашу сторону и угроза против народа исчезла и все удостоились хорошей печати в этот Йом-Кипур!

Хочу рассказать еще одну хасидскую историю (а Майсе)

                                    Купля-продажа

 Ехал однажды реб Меир Рафаэле, купец из Вильны, на своей телеге и со своим кучером по торговым делам. Вдруг посреди поля он увидел, что одна из кистей цицит на талесе1 оторвалась. Реб Меир испугался, что сейчас он проедет четыре локтя без цицит, как какой-нибудь гой, и закричал не своим голосом: «Стой!» А кучеру что? Он натянул вожжи и остановил телегу. Сидят они то на солнышке, то под дождичком и ждут, не появится ли на дороге какой-нибудь еврей, у которого можно будет купить или одолжить исправные цицит. Кучер сосал трубочку, а реб Меир молился и просил Всевышнего, чтобы Он послал ему новые цицит. Он был даже готов на маленькое чудо: чтобы пророк Элияу пришел на помощь, приняв любое обличье… Несколько часов прошло без толку, и солнце уже садилось. Вдруг показалась вдалеке фигура бродячего еврейского торговца, согнувшегося под тяжестью огромного короба с товаром. Реб Меир и кучер закричали ему, замахали руками. Усталый торговец подошел, глядя без особой симпатии. — Нет ли у тебя талеса на продажу? — спросил взволнованно реб Меир.

— А хоть бы и был… Неужели я стану из-за такой мелочи развязывать всю мою поклажу?

— Но я хорошо тебе заплачу! — Из-за лишнего рубля не стоит ломать спину… — Я отдам тебе все деньги, которые лежат в моем кошельке! Коробейник шмыгнул носом: — И в карманах тоже…

В конце концов странная сделка состоялась. Грабитель-коробейник ссыпал деньги купца в большой, словно специально приготовленный для этого кошелек, а реб Меир в новом талесе и без копейки денег продолжал свой путь. Через некоторое время он приехал навестить своего учителя рабби Шнеура-Залмана. Лишь только наш купец показался на пороге кабинета, Алтер Ребе встал, подошел к шкафу и достал оттуда ту же сумму, те же монеты, которые реб Меир отдал жадному коробейнику. Теперь они вернулись обратно к хозяину. Наш купец и слова не мог вымолвить.

— Это был пророк Элияу, — кратко сказал Алтер Ребе. — Он хотел тебя испытать.